Врядах украинской армии растёт число дезертиров и желающих сдаться. И дело не только в том, что на “той стороне” постепенно понимают неизбежность поражения, но и в падении морального духа. Как показало расследование Царьграда, одним из таких факторов стало появление слухов о том, что тяжелораненых и погибших военнослужащих ВСУ в буквальном смысле разделывают на органы, которые потом передаются в иностранные трансплантологические клиники. Действительно ли на Украине орудуют “чёрные трансплантологи”?
У украинских военных есть серьёзные поводы для беспокойства. Например, они хорошо помнят истории о “чёрных трансплантологах”, действовавших в зоне ведения боевых действий в Донбассе в 2014–2015 годах. Также речь идёт о появлении в зоне разграничения совсем недавно, аккурат в преддверии эскалации, мобильных крематориев, заботливо переданных Украине Германией. Также мы можем говорить о вероятном занижении данных по украинским потерям. И, наконец, – о весьма своевременном принятии на Украине соответствующей законодательной базы, легализующей, в случае чего, циничный заработок на телах погибших. Но обо всём по порядку.
Пленные и дезертиры
Неумолимое продвижение вперёд русской армии, шаг за шагом освобождающей от нацбатов и ВСУ территорию Украины, ожидаемо ведёт к росту дезертирства в вооружённых силах Незалежной.
Кто-то просто сдаётся в плен. Кто-то бежит в тыл, обходя заградотряды националистов, которым велено предотвратить разрушение армии. А затем либо прячется у родственников, либо окольными путями переправляется под видом гражданского лица в Европу.
Пленные признаются: командование бросает их на произвол судьбы, используя как пушечное мясо. Так, например, в середине марта в плен сдался рядовой 25-й транспортной авиабригады ВСУ Олег Игнатов, служивший по контракту. На допросе в ФСБ он поведал, как военные переодеваются в гражданскую одежду и скрываются:
Все офицеры так сделали. И бросили своё табельное оружие, которое я даже впоследствии подобрал. А нас кинули. Мы не знали, что делать. Были в окружении, по нам стреляли. Начали отступать, а по рации на нас вышел нацбатальон, который сказал, что сейчас будет по нам стрелять, и дал предупредительный залп. А у нас из оружия были одни автоматы, и нам нечем было обороняться против танков.
Буквально недавно сдались почти семь десятков военнослужащих, включая старших офицеров.
Дезертирство процветало в украинской армии, отправленной воевать с народом в Донбасс, все эти восемь лет. Верховная рада даже вынуждена была внести поправки в нормативный акт о воинской службе, дабы исключить из рядов ВСУ дезертиров и добровольно сдавшихся в плен, чтобы на их места набрать новых бойцов. Но и новые зачастую шли по дорожке своих предшественников.
Как объяснял в январе 2019 года первый замминистра обороны Украины Иван Руснак, всего за время АТО самовольно покинули расположение войск более 9,2 тысячи человек. 16 января комитет нацбезопасности Украины рекомендовал Раде принять законопроект о доукомплектовании ВСУ на 10 тысяч человек взамен тех, которые дезертировали или добровольно сдались в плен.
Однако незадолго до выступления замглавы Минобороны в СМИ появился доклад тогдашнего главного военного прокурора Украины Анатолия Матиоса. Доклад был посвящён состоянию дисциплины и правопорядку в ВСУ. В нём указывалось, что из ВСУ, внимание, только за четыре с половиной года сбежали почти 33,5 тысячи человек. Матиос прежде называл и иные цифры.
Например, в 2014 году, по его словам, только за ноябрь дёру дали четыре тысячи бойцов. Также он рассказывал о громадных, свыше десяти тысяч, “небоевых потерях” в “зоне АТО” (сюда относятся убийства, суициды, смерть от болезней, алкогольных отравлений, передозировки наркотиками и т. д.). Вскоре после утечки его доклада он был уволен, а позже, уже став адвокатом, сам скрылся из страны.
В настоящее время число тех, кто покинул расположение частей, разумеется, тщательно скрывается, как и данные по боевым и небоевым потерям. 26 марта Минобороны России представило данные о потерях личного состава украинской стороны: порядка 30 тысяч человек – более 14 тысяч погибших и около 16 тысяч раненых. А вот власти Украины лишь однажды рассказали о количестве своих убитых – на второй день событий: 137 человек.
Затем – тишина.
Об этом уже трубят зарубежные СМИ
Однако за всем этим перманентным разложением “жовто-блакитной” военщины, как сообщают источники Царьграда, стоит не только постепенное осознание приближающегося конца, но и банальный страх. Причём не только страх погибнуть на поле боя, но и быть добитым в случае получения тяжёлого ранения и попадания в полевой госпиталь. А потом – угодить в крематорий, дабы и останки не смогли поведать об ужасах последних минут жизни (или, не исключено, надругательства уже после смерти).
Речь идёт о бригадах “чёрных трансплантологов”, страшилки о которых муссируются преимущественно среди рядового состава украинских войск.
Коротко – предыстория, которая, собственно, и спровоцировала нервозность в войсках. Ещё за месяц до начала спецоперации России, 22 января нынешнего года, министр обороны Германии Кристина Ламбрехт в интервью Welt am Sonntag как бы между строк, отвечая на вопрос о поддержке Киева со стороны Берлина, сообщила:
Полный полевой госпиталь будет передан в феврале, включая необходимое обучение, при софинансировании Германии в размере 5,3 миллиона евро.
Однако это, вероятно, уже отредактированная версия ответа. Как утверждает итальянское издание Politicamentecorretto (в переводе – “Политкорректность”), речь шла также и о “мобильных кремационных станциях”. Так называются “устройства для ликвидации биологических остатков”. Или, проще говоря, – крематории.
Это известие вызвало панику в войсках, дислоцированных на линии границы. Участились случаи дезертирства и самоубийств, которые пытаются скрыть командиры этих отделений. Всё это происходит из реальных событий, которые начались в 2014 году, когда чёрный рынок человеческих органов, предназначенных для стран Европы, США и Израиля, был связан с боевыми действиями на юго-востоке Украины. Процесс контролировали сотрудники СБУ.
Одним из факторов, вызывавших массовое бегство из ВСУ и в предыдущие годы, и сейчас, выступает отсутствие объективной информации. Украинцы, попавшие в плен, свидетельствуют: потерь много, но никто не знает, сколько именно. Источник Царьграда, который воевал в ополчении Новороссии с самого начала кровавых событий, утверждает:
Попадать в полевые госпитали они и впрямь боятся. Наличие мобильных крематориев, сопровождающих крупные военные медбазы, это действительно реальность. А что там происходит – никто, конечно, толком не знает.
Такие “устройства для ликвидации биологических остатков”, впрочем, применяются Незалежной давно – впервые о них стало известно ещё в 2014 году. Но сжигались в таких “устройствах” далеко не все останки. Чтобы понять, насколько бизнес зарубежных чёрных трансплантологов может процветать на Украине сегодня, стоит проанализировать уже имеющийся ужасающий опыт.
Разбирают на органы даже своих
Ещё в мае 2014 года громом прогремела страшная находка, которую сделали ополченцы во время разведывательной операции под Славянском: под высотой Карачун, находившейся под контролем Киева, обнаружили около двухсот искромсанных трупов нацгвардейцев со вспоротыми животами. Потом, чуть дальше, нашли ещё триста тел – и тоже с вырезанными внутренними органами.
НОВОСТЬ С ЖУТКИМИ КАДРАМИ ТОГДА ПОПАЛА В СМИ. СКРИНШОТ С САЙТА RU-AN.INFO
В сентябре 2014 года ополченцы обнаружили ещё несколько массовых захоронений – в районе шахты №22 “Коммунар” под Донецком, три десятка едва прикрытых землёй трупов возле посёлка Нижняя Крынка, ещё порядка сорока – в другом месте. Многие тела были обезглавлены.
Что важно: территории эти на момент гибели людей находились под контролем нацбата “Айдар”* (признан в России террористической организацией). Батальоном командовал тогда будущий депутат Рады Сергей Мельничук – №19 в Списке военных преступников Украины по версии “Первого русского”, потом его сменил Максим Марченко, нынешний губернатор Одесской ОВГА (областная военно-гражданская администрация), в нашем перечне он зафиксирован под №20.
Всего в Новороссии, по данным только на сентябрь 2014 года, было найдено четыре массовых захоронения местных жителей и шесть – украинских военнослужащих.
Занимавший на тот момент пост премьер-министра ДНР Александр Захарченко отмечал, что “лично видел два таких захоронения: была разрезана грудная клетка и порвана брюшная полость. Это последствия или хирургического вмешательства, или ранения”.
Но у нас есть информация, что нацгвардия пленных и даже своих раненых “разбирает” на органы,
– говорил Захарченко.
Останками было поручено заниматься судмедэкспертам, однако многие тела к тому времени поверглись сильному разложению, что затрудняло работу. К тому же боевые действия не стояли на месте: территории то и дело переходили под контроль то украинцев, то ополченцев.
“Партия разошлась хорошо. Клиенты довольны”
Летом 2014 года хакеры опубликовали переписку между адвокатом экс-премьера Юлии Тимошенко Сергеем Власенко, её доверенным лицом Ольгой Вибер и командиром нацбата “Донбасс” Сергеем Семенченко (настоящее имя – Константин Гришин).
Беседа – шокирующая.
Власенко и Виберобсуждают поставку “материала” из Донбасса. “Материал” зашифрован в виде сокращённых терминов на английском: “сor” – сердце, “nep” – почка, “hep” – печень, “pan” – поджелудочная, “pul” – лёгкие.
В марте 2014 года Вибер передала Власенко новый заказ и заявила, что “наша вторая партия разошлась хорошо, клиенты довольны”. Она также поинтересовалась, не собирается ли Киев останавливать карательную операцию.
Власенко успокаивает: нет, поэтому им будет “с чем работать”, поскольку “западные партнёры” создают для продолжения военного давления на Донбасс “хорошие условия”. Обрадованная Вибер делает заказ: “15 cor, 63 nep, 35 hep, 20 pan, 5 pul”.
СКРИНШОТЫ С САЙТА VESTI.RU
Поставщиком “товара” выступает, как нетрудно догадаться по переписке, командир нацбата “Донбасс” Семён Семенченко. Но у него не всё гладко – изымать органы у ещё живых тяжелораненых запретил сам глава СБУ Валентин Наливайченко (№5 в Списке военных преступников Украины, составленном Царьградом). Поэтому, видимо, Вибер и возмущается, что товар “некачественный”.
В итоге Власенко наезжает на Семенченко, указывая, что ему и его подручным хирургам надо успевать сдать “материал” в течение 14 часов с момента изъятия, иначе им за него платят лишь треть от стоимости.
Естественно, украинские и западные СМИ назвали эту информацию фейком, Вибер даже развернула у себя на странице в соцсети кампанию по самооправданию, утверждая, что никакая она не врач, а вообще математик и трудилась всё время “на фирме продукт-менеджером по медтехнике”.
Но один из пользователей потребовал объяснений, как могла тогда появиться её фотография в стерильной зоне в белом халате?
Все всё знали. И молчали
Именно в то самое время, к слову, и начались “разброд и шатания” в вооружённых силах Незалежной: не хуже артиллерийских снарядов по состоянию морального духа личного состава ударила новость о появлении мобильных крематориев, двигавшихся вслед за полевыми госпиталями. И, возможно, на Украине об этом постарались бы умолчать, если бы не желание некоторых политиков заработать очки на громкой теме.
Отличился националист-радикал Олег Ляшко, решивший в преддверии выборов в Раду привлечь к себе внимание, а заодно притопить оппонентов. И за это мы ему благодарны. Только посмотрите, какое послание он разместил тогда на своём сайте:
Порошенко (№1 в списке военных преступников) и Гелетей (№9 там же) нагло лгут, скрывая более 8000 наших потерь в АТО! Эти ребята отдали свою жизнь за них, за страну, за свой народ. Но никакой благодарности и уважения от нашего руководства они и их близкие не получили. Более того, оказывается, что Порошенко сжигает наших героев, как неких собак, в немецких крематориях!
Ко мне попала фотография с разведывательного спутника, на которой чётко можно увидеть полевой крематорий возле военного госпиталя в зоне АТО у Новоайдара. Как мне доложили, этот крематорий нам передала Германия. Зачем? Что он делает в зоне АТО? Сколько наших ребят безвестными пошли на небо через эту немецкую трубу?
Ляшко также прикрепил к новости, опубликованной 12 сентября, фото с разведывательного спутника, где отчётливо видно полевой крематорий возле военного госпиталя в зоне АТО у Новоайдара.
Ляшко потребовал от Порошенко прекратить работу крематориев и дать разъяснения. Но, надо полагать, истеричному нардепу быстро объяснили “где надо”, что не стоит выступать таким образом. И он удалил это сообщение со своего сайта. Вот только в кэше поисковой системы всё сохранилось. Ниже мы приводим скриншот, опубликованный коллегами из “КП”.
29 сентября того же года в эфире телеканала “112” спецпредставитель ОБСЕ по борьбе с торговлей людьми Мадина Джарбусынова сделала заявление, допустив, что обнаруженные захоронения говорят об изъятии органов для продажи.
На ежегодном совещании ОБСЕ по вопросам имплементации обязательств в области прав человека прозвучало заявление представителя неправительственной группы, работающей в этой сфере, о том, что на востоке Украины обнаружены захоронения, где, по свидетельству, эти тела оказались без внутренних органов, то есть вот поставлен вопрос о том, что существует такая торговля,
– сказала она.
Спустя месяц Джарбусыновой пришлось делать уточнение. Мол, слова вырвали из контекста, и она просто процитировала в эфире информацию, прозвучавшую на сентябрьской сессии совещания ОБСЕ “по человеческому измерению”.
Тем не менее на некоторое время “сжигалки”, с которыми связывали сокрытие следов преступлений “чёрных трансплантологов”, с фронта пропали. Однако ненадолго. В январе 2015 года они снова появились.
По данным нашей разведки, ВСУ привезли три мобильных крематория в зону конфликта для уничтожения тел погибших украинских военнослужащих. После этого они будут объявлены пропавшими без вести или взятыми в плен,
– сообщил Захарченко в январе 2015 года, ссылаясь на данные разведки ДНР.
Правда из уст сотрудника СБУ
В ноябре того же года в Сети появилось шокирующее видео признания сотрудника СБУ, занимавшегося оперативным прикрытием трансплантологов. Этот сотрудник сбежал, опасаясь, что его “зачистят” как знающего слишком много, а потом обратился в WikiLeaks.
Он рассказывает, как в ноябре 2014 года был отправлен в зону АТО, где его и ещё двух сотрудников СБУ “прикрепили” к специальной медицинской группе неотложной помощи и реанимации, оснащённой самым лучшим образом.
Во время инструктажа им объявили, что “многие бойцы желают отдать свой орган перед смертью, а их близкие получат солидное финансовое вознаграждение”. Схема была простой: он получал шифровки от полковника-к